Однажды Леонид Осипович Утесов засиделся в гостях у режиссера Московского цирка Арнольда Григорьевича Арнольда.
Арнольд стал уговаривать Утесова остаться: чего, мол, переться через всю Москву на ночь глядя, вот тебе кушетка, ложись и спи. Утесов ни в какую не соглашался. Мотивировал тем, что боится огромной собаки Арнольда, на которую и днем-то смотреть страшно, а ночевать с ней в одной квартире тем более. Да еще эта кушетка, которую хозяин предлагал для ночлега: Утесов знал, что обычно собака спит именно на ней, и не без оснований опасался, что зверюга будет недовольна.
И только когда Арнольд пообещал, что запрет собаку в чулан, Утесов согласился и остался.
Ночью раздался грохот, и на спящего Утесова обрушилось нечто громадное и тяжелое. Эта собака вырвалась-таки из заключения и прыгнула на законную кушетку. Она устроилась в ногах Утесова и всем видом показывала, что не уйдет ни за что. Перепуганный Утесов сдавленным голосом позвал Арнольда на помощь, причем, что интересно, на идиш. Хозяин пришел, прогнал собаку, долго озадаченно смотрел на Утесова и, наконец, спросил:
— Ледя, вот никак не могу в толк взять: почему ты меня по-еврейски позвал, никогда в жизни на идиш не общались?
На что Утесов плачущим голосом ответил:
— Чтобы твоя чертова собака не поняла, зачем я тебя зову!
Читайте также: Почему академик Гельфанд не учился в 10-м классе и никогда не был студентом
